Представьте себе человека: он статный, подтянутый, с суровым взглядом и благородной внешностью, легко может оказаться хоть на экране в высокобюджетном блокбастере, хоть на обложке глянцевого журнала с подписью «Мистер совершенство».
Он умеет пилотировать самолеты, в том числе боевые истребители, занимается альпинизмом, погружается с аквалангом на дно моря, показывает высший класс в горных лыжах, наконец, лихо водит гоночные автомобили. Одевается он неброско, но стильно, непременный элемент – черный свитер.
Он холоден, молчалив, отличается немногословностью, скупостью движений, совершенными манерами и тонким вкусом. Кто он? Секретный агент? Шпион? Звезда сцены? Эксцентричный писатель или спортсмен? Нет – он пианист, легенда XX века – Артуро Бенедетти Микеланджели.
XX век дал рождение огромному количеству легендарных личностей: диктаторов и поэтов, музыкантов и спортсменов, военных и политиков, людей, чья жизнь, вне зависимости от призвания и профессии, взвилась ярким костром, осветив целое столетие.
Их имена навсегда высечены в граните истории – Г. Ф. Лавкрафт и Эрнест Хемингуэй, Эрнесто Че Гевара и Мартин Лютер Кинг, Фрэнк Синатра и Элвис Пресли. Среди этих имен Артуро Бенедетти Микеланджели, музыкант, который всю жизнь боролся с тяжелой болезнью, человек, переживший войну, тюрьму, разорение, изгнание из родной страны, пианист, который стал синонимом понятия «техническое совершенство» в своей области.
Артуро Бенедетти Микеланджели после победы на конкурсе исполнителей в Женеве был назван «новым Листом». Ранее такого лестного сравнения удостаивался только Игнацы Падеревский, которого, правда, ставили просто наравне со «сверстником».
Бенедетти же ставят в один ряд с Рубинштейном и, возможно, ступенькой выше Горовица, Афанасьева и Петрова. И действительно, не слишком большой ошибкой будет сказать, что Артуро начал новую эпоху в фортепьянном исполнении, став ярчайшим из интерпретаторов с совершенной техникой исполнения, в то время как на Альфреде Корто завершилась эпоха старых мастеров-романтиков.
Корто, страдавший иногда «провалами в памяти» и технически «небрежной» игрой, очень ценил то мастерство, с которым играет Микеланджели.
Для фортепьянной музыки XX века Артуро Микеланджели стал тем же, чем был Шаляпин в пении, Ванесса Мей в современных «стандартах» скрипки или Ингве Мальмстим в новой гитарной (в первую очередь тяжелой) музыке. Этот пианист воплотил те эталонные качества, на которые до сих пор равняются целые поколения исполнителей.
Об игре Микеланджели сказано немало: Бенедетти-Микеланджели оказался действительно пианистом высшего, наивысшего класса, рядом с которым могут быть поставлены лишь редкие, считанные единицы…
Его музыка напоминает мраморное изваяние, ослепительно совершенное, призванное стоять столетиями без изменения, как бы не подчиненное законам времени, его противоречиям и превратностям.
«…Если так можно выразиться, его исполнение некая стандартизация» – писал о виртуозе Г. Нейгауз, преподаватель российских «гигантов» Рихтера и Эмиля Гилельса, последний, к слову, однажды сумел обойти Артуро на конкурсе исполнителей.
Музыка Микеланджели была не для «толпы», он сам признавался, что играет «для себя», выступал, только будучи полностью уверенным в своих силах, порой «капризничал», предъявляя высокие требования к акустике зала и инструментам, однажды даже отказался выступать в «Карнегихолле».
Он доводил себя до совершенства во всем – начиная от пластичности пальцев и мускулатуры рук и заканчивая выбором только самых качественных роялей для игры. Живя аскетом, в почти пустом доме, играя по ночам, но почти «полный рабочий день» – 6-8 часов, Микеланджели старался сделать свою игру безупречной.
Его репертуар был удивительно беден – не чета огромным спискам произведений, которые играли Гилельс, Корто, Бенно Моисеевич или Эдвин Фишер, но исключительно из-за того, что исполнение каждого произведения маэстро оттачивал годами, ища внутреннего созвучия с композитором, желая максимально точно воплотить шедевр.
Как это выглядело? На сцену выходил привлекательный брюнет, с лицом суровым и жестким, холодный, скованный, отстраненный, он садился за рояль… И начиналось нечто невообразимое: Микеланджели не играл музыку, он не был интерпретатором, он мыслил музыкой, будто вступая с залом в странное, мистическое подобие телепатического контакта, этот мастер заставлял аудиторию очистить разум и чувствовать величие замысла старинных мастеров, величие звучания рояля, вместе с ним мыслить музыкой, понимать, как далек этот мир звука от обыденности и серости «быта» вокруг.
Артуро Бенедетти Микеланджели родился в Италии, в городе Брешиа, 5 января 1920 года, он занимался одновременно скрипкой и фортепьяно, отдавая первоначально предпочтение первой.
Азы музыкального искусства Артуро получил от Пауло Кемери, затем он учился в «сильной» миланской консерватории у Джованни Анфосси, с успехом закончив класс мастера в 14 лет.
Первым трагическим провалом, скорее для жюри, чем для исполнителя, стал конкурс в Брюсселе, где он занял только седьмое место, а громким успехом, открывшим для Микеланджели мир большой музыки, стало состязание исполнителей в Женеве.
Во времена Второй мировой пианист участвовал в движении сопротивления, был военным летчиком, получил ранение, пережил плен, из которого сумел освободиться. После войны к нему пришла слава: виртуоз много гастролировал, давал потрясающе успешные концерты, изредка записывался на пленку.
Став успешным музыкантом, Бенедетти сумел добиться и преподавательской славы, открыв школу музыки в Больцано, преподавая в Болонье и Венеции, а также вел летние международные курсы в Ареццо, а самым знаменитым его учеником стал прославленный виртуоз Маурицио Поллини.
В шестидесятых годах из-за банкротства студии грамзаписи, с которой его связывали обязательства, Микеланджели вынужден был покинуть Италию, все его имущество было арестовано, и он переехал в Швейцарию, где прожил еще много лет, борясь с бедностью.
Пианист умер в 1995 году, 12 июня, в швейцарском Лугано, не сумев одолеть продолжительную и тяжелую болезнь. Он навсегда остался в памяти потомков как недосягаемый мастер фортепьянной игры и легендарная личность.
Настоящему индейцу надо только одного, Да и этого немного, да почти что ничего. Если ты,…
Пускай меня сегодня не поют - Я пел тогда, когда был край мой болен. 28 декабря 1925 года, в…
Уберите цветы и букеты! Унесите лавровый венок! Адреса, поздравленья, буклеты Запихните в помойный мешок! И…
Музыка этой оперы была продиктована мне Богом; я лишь записал ее на бумагу и донес…
У кого было так, что переложение слушаешь с большим удовольствием, чем оригинал? Со мной такое…