Как-то раз, перед началом одного из своих выступлений, Артур Рубинштейн, выдающийся польский и американский пианист, стоял в холле концертного зала, наслаждаясь тем, что собралось огромное количество людей, желающих послушать музыку в его исполнении.
От приятных размышлений его отвлек заведующий билетной кассой, который, приняв великого маэстро за обычного слушателя, сочувственно произнес: «Я весьма сожалею, сэр, но мы не сможем усадить Вас…»
Коротко хмыкнув, Рубинштейн ответил: «Так может, я тогда сяду за фортепиано ?» 
