В 1932 году молодой талантливый пианист Яков Зак, только что окончивший Одесскую консерваторию, приехал покорять Москву. Юноше повезло: он поступил в аспирантуру Московской Государственной Консерватории им.Чайковского и попал в класс Г.Г. Нейгауза, великолепного исполнителя и педагога.
Спустя несколько лет имя Зака стало известным во всем Советском Союзе, а чуть позже – и во всем мире.
Содержание статьи
Годы учебы
Своего первого педагога, Марию Митрофановну Старкову, Зак всю жизнь вспоминал с теплом и благодарностью. В Одесской консерватории Зак овладел хорошей пианистической школой. С детства он отличался трудолюбием, серьезностью и самодисциплиной. Эти качества помогли целеустремленному юноше сполна воспринять все, чему учила его М.М. Старкова, и отточить все умения и навыки.
Годы учебы в Московской консерватории стали для Зака временем удивительных открытий. О занятиях с Нейгаузом он рассказывал так:
«Уроки с Генрихом Густавовичем не были уроками в обычном толковании этого слова. Это было нечто большее: художественные события. Они «обжигали» касаниями с чем-то новым, неизвестным, волнующим… Нас, учеников, словно бы вводили в храм возвышенных музыкальных мыслей, глубоких и сложных чувств…»
Зак присутствовал почти на всех уроках Нейгауза, постоянно слушал игру других учеников и умело извлекал пользу из указаний профессора. Многие замечания Нейгауза прилежный Яков Зак записывал в специальный блокнот.
Несколько месяцев учебы в консерватории Зак занимался у другого педагога – Константина Николаевича Игумнова. Здесь шла такая же увлекательная и плодотворная работа, хотя и несколько иного толка. Игумнов великолепно работал с учениками над созданием художественного облика произведения. Отмечая каждую деталь, Игумнов никогда не терял ощущение целостности музыкального произведения – и обучал этому своих воспитанников. Зак вспоминал о педагоге: «сколько важного, нужного умудрялся он сказать, бывало, на узком пространстве в каких-нибудь несколько тактов! Иной раз смотришь, за полтора-два часа урока пройдено считанное число страниц. А произведение, словно почка под лучом весеннего солнца, буквально наливалось соком…»
Признание
Первый успех пришел к Заку в 1935 году. Тогда он занял почетное третье место на Втором Всесоюзном конкурсе музыкантов-исполнителей в Ленинграде. А еще через два года произошло событие, поставившее имя Якова Зака в ряд лучших молодых музыкантов-исполнителей. В 1937 году пианист одержал победу на Третьем международном конкурсе имени Шопена в Варшаве.
Сам Зак совершенно не ожидал, что его участие в конкурсе завершится таким триумфом. Он готовился к конкурсу тайком от преподавателя, осторожно и медленно учил программу. Потом, правда, все же показал выученное Нейгаузу. Профессор одобрил работу своего ученика и стал помогать ему в подготовке.
После победы на конкурсе имени Шопена Зак сразу стал известен в музыкальном мире и любим публикой. Он начал концертировать, его имя стало регулярно появляться на страницах газет. Однако, несмотря на признание, Зак не переставал упорно трудиться. Всю жизнь он работал над собой, совершенствуя свою игру.
Исполнительский почерк
Исполнительская индивидуальность Зака проявилась в полной мере уже в его молодые годы. Он играл очень точно, просто и технично, но вместе с этим в его игре было столько поэзии, задумчивой созерцательности, живописности и широты, что невозможно было не погрузиться полностью в его исполнение. В игре пианиста не было чрезмерной экспрессии, наигранных эмоций, показной виртуозности. Он обладал очень тонким чувством меры, мягкая сдержанность исполнения делала его игру непередаваемо выразительной.
В молодые годы Яков играл скорее интуитивно, зато со временем его исполнительская манера получила прочный интеллектуальный фундамент. С юности Зак выбрал верную дорогу в своем понимании музыкального исполнительства, и с годами его игра становилась еще глубже, еще вдумчивее, еще содержательнее.
Яков Зак – яркий пример тому, насколько важен для исполнителя уровень внутренней культуры. Чем богаче внутренний мир исполнителя, чем шире и глубже его познания в различных областях искусства и науке, тем тоньше и прочувствованней будет его исполнение. Игра Зака – это нескончаемый ряд образов и ассоциаций, музыкант как будто разворачивает перед слушателем все новые и новые картины мира, рассказывает истории, задает вопросы. И все это можно услышать в давно известных нам музыкальных произведениях – так тонко он их играет.
Репертуар
После победы Зака на конкурсе имени Шопена, творчество этого композитора прочно вошло в репертуар пианиста. Он переиграл большую часть сочинений польского композитора. Часто обращался музыкант и к Бетховену, особенно ярко в его исполнении звучали Вариации на тему Диабелли и некоторые из поздних сонат. В концертный репертуар Зака входило огромное количество произведений Брамса, а также музыка Рахманинова. Кстати, 20-летие творческой деятельности Зак отмечал именно программой сочинений Рахманинова.
Также пианист с удовольствием играл произведения Шуберта и Метнера.
Яков Израилевич Зак очень любил исполнять советскую музыку. На его концертах очень часто можно было услышать Прокофьева («Мимолетности», «Сарказмы», Второй и третий концерты, множество сонат…).
Очень часто Зак оказывался первым исполнителем масштабных сочинений таких композиторов как Кабалевский, Шамо, Чулаки, Белый, Коваль, Левитин… А однажды Зак дал концерт, программа которого полностью состояла из советской музыки.
Педагогическая деятельность Якова Зака
В скором времени после окончания консерватории Зак стал ассистентом Г.Г.Нейгауза, а позже – и преподавателем. За те почти пять десятилетий, что этот педагог проработал в консерватории, через его класс прошло множество молодых пианистов. Многие из них стали известными в музыкальном мире: Петров, Вирсаладзе, Черкасов, Квернадзе, Могилевский, Навасардян, Мирвис, Бакк…
Своей педагогической деятельности Зак уделял огромное внимание. Преподавание для него отнюдь не было второстепенным делом после концертов и гастролей. Зак искренне любил свою работу в консерватории, вкладывал в нее силы.
Даже во время обучения студентов Зак не прекращал творческих поисков. Он все время стремился к новому, размышлял, открывал что-то для себя самого, «учился учить». Яков Израилевич сумел выработать свою гармоничную систему взглядов, педагогических принципов.
Зак учил своих студентов по-настоящему чувствовать музыку. Понимать ее не как последовательность пассажей и витиеватых украшений, а как движение человеческой души. Как внутри одного музыкального произведения меняются образы, чувства, настроения, сколько смыслов заложено в одно произведение… Только разобравшись в этом вместе со студентом, Зак добивался от ученика эмоционального исполнения.
Зак стремился вывести музыкальное развитие своих учеников на новый уровень. Его студенты всегда играли огромное количество произведений. Чтобы расширить их представление о музыке, педагог давал воспитанникам произведения разных композиторов, стилей и характеров. Помимо обязательного учебного репертуара студенты Якова Израилевича постоянно играли пьесы-спутники. Этот вспомогательный материал способствовал тому, что молодые пианисты начинали более тонко разбираться в музыке и чувствовать ее, а также более художественно интерпретировать свои основные произведения. Зак считал, что «Произведения одного и того же автора соединены обычно множеством внутренних «уз». Нельзя по-настоящему хорошо исполнить какое-либо из этих произведений, не зная, по крайней мере, „близлежащих…»
Педагогические занятия гениального пианиста были постоянным творческим поиском. Говоря о музыке, Зак постоянно черпал образные сравнения в других областях искусства. Он сравнивал те или иные музыкальные моменты с образами литературы, живописи, театра, архитектуры, скульптуры… Проиллюстрированная таким образом музыка сразу становилась для студентов понятнее, объемнее, живее. Молодые пианисты учились сравнивать, сопоставлять, проводить аналогии, искать и находить новые краски… Неудивительно, что из пианистического класса Якова Израилевича вышло такое количество прекрасных исполнителей, ярких индивидуальностей, творчески и интеллектуально богатых людей.
Зак очень тонко и скрупулезно работал со своими студентами над образом интерпретируемого произведения. Однако после того, как этот образ складывался, Яков Израилевич больше не «давил» на студента, предоставляя тому развиваться самостоятельно. После того, как была проделана совместная работа над произведением, каждый студент мог внести в игру что-то свое, индивидуальное, только им самим наработанное.
В заключение приведем цитату, которая может обозначить творческое и педагогическое кредо Якова Израилевича Зака. Он говорил:
«У каждого музыканта должна быть своя «кладовая знаний», свои драгоценные накопления прослушанного, исполненного, пережитого. Эти накопления — словно аккумулятор энергии, питающей творческое воображение, необходимой для постоянного движения вперед.»