История Дональда Ламберта в первую очередь покажется занятной тем, кто наотрез отказывается учить нотную грамоту. И в самом деле, интересно ведь, получится или нет.
У Ламберта получилось. Он ну никак не хотел учить нотную грамоту. Ему это было глубоко неинтересно, а свои музыкальные познания он предпочитал получать в устном виде у своей матери, а также путем разучивания записи роликом для механического пианино, сделанные Джеймсом Джонсоном.
Так, пианист Дон Коутс вспоминал один случай, который произошел в конце пятидесятых годов. Ламберт однажды вошел в клуб, где молодые музыканты разучивали новые произведения. Прослушав несколько рефренов, он сам сел за электроорган и в точности повторил услышанное. Это была Giant Steps Джона Колтрейна.
Дональд Ламберт начал свою карьеру еще в десять лет, практически совсем ребенком. Тогда он работал в дуэте с Полом Семинолом, и на ребенка мастерство виртуозного мультиинструменталиста произвело неизгладимое впечатление. Особенно его впечатлило умение музыканта играть сразу два произведения, то есть совершенно независимого аккомпанемента.
В начале тридцатых годов Ламберт активно концертировал в гарлемских клубах. Но когда умерла его жена, он решил вернуться в Нью-Джерси, где и играл до конца своих дней в маленьких клубах.
Иногда он все же появлялся в Нью-Йорке, чтобы вызывать на соревнования других пианистов. Там он состязался с такими грандами, как Артур Тейтум. Билли Тэйлор охарактеризовал эти соревнования следующим образом: «Арт мог с ним соревноваться, но вот превзойти Ламберта ему не удалось».
По крайней мере, в начале сороковых годов он сделал записи своих произведений, и у нас есть возможность самим оценить, насколько великолепно он играл левой рукой.
Говорят, его техника «Бас-аккорда», которую он использовал в своей страйдовой манере, была необычайно быстрой, а правая рука в это время исполняла захватывающие пассажи с различными ритмическими смещениями.
Когда же он играл в среднем темпе, он раскрывал другую грань своего таланта, играя две мелодии одновременно. Так он создавал свою неповторимую иллюзию «трех рук».