Мало кто о нем не знает. Его произведения известны во всем мире, а его Соната номер четырнадцать стала достоянием мировой культуры без его участия. Немного раньше мы уже рассказывали вам о истории создания этой композиции, а сегодня мы расскажем вам больше о самом композиторе.
Людвиг ван Бетховен. Тот, кто известен сегодня как величайший композитор девятнадцатого века, родился 16 декабря 1770–го года в Бонне, где его дед, носящий то же имя, был капельмейстером. Отец Людвига был тенором в курфюрстской капелле, так что семья изначально была ориентирована на музыкальное творчество, что не преминуло сказаться на развитии молодого человека и определении всего его жизненного пути.
Хотя нет, рождение Людвига было не шестнадцатого числа. Известна лишь дата его крещения, которая и была записана в дневнике католической церкви святого Ремигия. А вот о дате рождения остается лишь гадать.
Образование будущего композитора
В семье царила не слишком благополучная атмосфера, а потому характер юноши сформировался довольно мрачным и замкнутым. Его музыкальные дарования встречали поддержку людей посторонних, а вот для его эмоционального и умственного развития было сделано ровно столько, сколько было нужно по минимальным стандартам того времени, ни больше и ни меньше.
Когда умер дед, положение в семье ухудшилось еще сильнее. Людвиг не мог больше продолжать обучение в школе, но к тому времени он уже успел освоить латынь, итальянский и французский. И он очень полюбил чтение.
Обучением будущего композитора сначала занимался его отец, личность довольно суровая и требовательная. Людвиг вскоре научился блестяще играть на фортепиано, чем приводил в изумление других. Еще бы, маленький ребенок играл ничуть не хуже настоящих, состоявшихся пианистов! Кроме того, у него от рождения была заложена феноменальная способность к импровизации, а потому стало совершенно очевидно, что юноша станет композитором.
Первый концерт состоялся в 1778-м году. То есть, как вы сами уже можете подсчитать, ему на тот момент было всего восемь лет. Этот концерт состоялся в Кёльне.
Но отец был все равно недоволен. Как бы ни был талантлив его сын, он явно не был таким же вундеркиндом, как Моцарт. Шоу не получилось, и он стал терять к нему былой интерес. Поэтому он перестал самостоятельно заниматься с ребенком и передал его обучение сторонним учителям. Авось да что-нибудь и выйдет?
Вскоре образованием Людвига занялся придворный органист Фон дер Эдень, который вместе с капельместером Нефе занялся обучением юноши игре на органе. Именно Нефе и оценил весь талант ребенка, после чего вплотную и с энтузиазмом занялся его образованием.
В результате, — только представьте себе! — в пятнадцать лет юноша стал придворным органистом! В то же время он оставался альтистом в оркестре. Хоть и не гений, но вполне успешен. Что поделать, его учили со всей настойчивостью, с которой только могли! Так что он просто оставался собой, а не становился кем-то другим.
Нефе познакомил Бетховена с некоторыми произведениями композиторов современности. В том числе и учебником Иоганна Себастьяна Баха, полное заглавие которого звучит примерно так: «Хорошо темперированный клавир, или прелюдии и фуги во всех тонах и полутонах, касающихся как терций мажорных, так и терций минорных. Для пользы и употребления жадного до учения музыкального юношества, как и для особого времяпрепровождения тех, кто уже преуспел в этом учении; составлено и изготовлено Иоганном Себастьяном Бахом — в настоящее время великого князя Анхальт-Кётенского капельмейстером и директором камерной музыки». Что поделать, тогда в моде были длинные названия книг.
К тому времени это был почти классический учебник. И не мудрено, ведь первую часть книги И. С. Бах написал еще в 1722-м году, а вторую — в 1744-м. Причем вторая часть учебника была озаглавлена уже более адекватным, с современной точки зрения, образом: «24 новые прелюдии и фуги». Ко времени смерти Баха этот стиль уже вышел из моды, он был слишком сложным для восприятия и разучивания, но именно по этой причине его и использовали иногда в качестве учебника. В свое время он также большое впечатление произвел и на Моцарта. Кстати, о Моцарте… Но о нем немного позже.
А вот Гайдн, у которого Бетховен также обучался, на него особого впечатления не произвел. Они оба были разочарованы друг другом, Людвиг утверждал, что ничему не научился у своего преподавателя, а Гайдн был точно так же разочарован в своем ученике. Да и напуган, раз уж на то пошло. Его откровенно настораживали смелые не по годам взгляды Бетховена и мрачная музыка, которую тот исполнял.
Кроме того, его манера игры на фортепиано резко отличалась от общепринятой в то время. Он регулярно противопоставлял крайние регистры, в то время как большинство других музыкантов играли лишь в среднем регистре. Он довольно часто использовал педаль, тогда как другие музыканты использовали ее крайне редко. Короче говоря, он, по сути, изобрел фортепианный стиль игры, в противопоставление клавесинному. Особенно ярко это различие ощущается в так называемой Лунной сонате, Сонате номер четырнадцать.
Продолжение — во второй части.